Форум саами.Forum Sápmi

вот взял отсюда интересную информацию
http://antik.ws/?p=575<\/u><\/a>

Шаманы Лапландии

Тоже может быть полезно.

В. Рыков
Окончание. Начало в №8, 1991.

IV. ПУТЕШЕСТВИЕ В ВЕРХНИЙ И НИЖНИЙ МИРЫ ЛАПЛАНДЦЕВ. ВЛИЯНИЕ СОСТОЯНИЯ ЭРАРГИИ НА ВОЗМОЖНОСТИ НОЙДЫ

Если до сих пор мы не покидали земли саамов, то теперь посетим верхний и нижний миры, относительно существования которых у лапландцев не было никаких сомнений. Отбросим сомнения и мы, и начнем искать спуск в подземный мир Ябме-акко-абимо. Название это переводится так: «Страна матери смерти».

В то время как для нойды наиболее удобным входом в подземный мир являются озера, сквозь толщу вод которых его проносят духи в виде рыб, то человеку, рассчитывающему лишь на собственные силы, разумнее отыскать подходящую глубокую трещину в земле. Гигантские вертикальные разломы в отвесных стенах горы Аллуайв (Высокая), что находится в Ловозерах вблизи поселков Ильма и Ревда, несомненно, подойдут для спуска в нижний мир. Вначале придется протискиваться между каменными глыбами, но затем ход начнет расширяться, и вскоре можно будет идти выпрямившись во весь рост. Спустя еще немного времени путник с удивлением обнаружит, что он без света фонаря начинает все лучше различать окружающее, как будто у него появляется то самое внутреннее зрение, которым должен обладать каждый нойда. Мы тоже вошли в состояние, в котором находится шаман во время камлания. Именно поэтому в число его атрибутов непременно входит кусок ткани, закрывающий глаза: для ориентации ему не нужно зрение, оно лишь мешает и отвлекает его.

Интересно, что в состоянии клинической смерти, как свидетельствуют реанимированные люди, у человека появляется подобная же способность «видеть» с закрытыми глазами. Покойник после констатации врачом его смерти (т. е. при полном прекращении сердечной деятельности) обретает способность наблюдать происходящее вокруг него как бы со стороны без помощи глаз и одновременно продолжает воспринимать все, что говорят окружающие его люди. Спустя небольшое время возникают ранее умершие родственники (их воспринимает, конечно, лишь один умерший) и помогают покойнику освоиться с новым состоянием. У умершего появляется новое нематериальное тело и способность свободно «перемещаться» в «пространстве», в том числе и сквозь материальные предметы(1).

Все это очень напоминает описание шаманами своего состояния во время камлания. Можно предположить, что шаманы владели техникой вхождения в состояние, имевшее некоторые общие черты с клинической смертью. Перед камланием шаман постился целый день. Во время камлания длительная исступленная «пляска» завершалась внезапным падением, после которого шаман лежал неподвижно, напоминая мертвого. Это оцепенение продолжалось около часа. Саамы не позволяли никому приближаться к лежащему нойде, отгоняя от него даже мух. Во время камлания у шамана появлялось внутреннее зрение, а при оцепенении он вступал в общение с духами и «совершал» путешествия в иные миры.

При клинической смерти мозг перестает снабжаться кровью, что приводит, с одной стороны, к полной неподвижности, а с другой, к появлению необычных форм восприятия. Очевидно, что ответственны за это разные отделы мозга. Можно предположить поэтому, что нойды обладали способностью избирательно воздействовать на кровоснабжение определенных участков собственного мозга, вызывая у себя в бессознательном состоянии камлания полные или частичные спазмы соответствующих сосудов головного мозга. Не исключено и то, что во время камлания в организме нойды интенсивно вырабатывались химические вещества (например, природные морфины, гормоны и т. д.), оказывающие сильное воздействие на работу мозга и вызывающие переход человека в необычное состояние с необычными способностями. Это состояние назовем эраргией (по аналогии с «летаргией») по имени персонажа диалога Платона «Государство» — воина по имени Эр, убитого в сражении и ожившего на погребальном костре. После возвращения к жизни Эр рассказал, что он видел на «том свете».

Подробный рассказ о том, как шаман реализует свои необычные способности, приведен известным советским этнографом А. А. Поповым в работе «Тавгийцы»(2), представляющей собой отчет о двухлетней командировке в Таймырский автономный округ в 1930—1931 годах по заданию Музея антропологии и этнографии АН СССР. В январе 1931 года в сильную пургу не вернулся в зимнее стойбище в урочище Туора Муос Суопката по Хатангскому тракту (в 300 километрах к северо-востоку от Норильска) нганасан Люрюлюё. Через две недели его родные обратились за помощью к шаману Дюхадие. Дюхадие согласился отыскать Люрюлюё, говоря: «Я видел во сне, как будто пропавший еще жив».

Шаман рассказывал:
«Я надел на себя только один костюм на голое тело, заставил завязать себе глаза и проходил по тундре три дня и три ночи. За мною на оленях, запряженных в нарты, следовали два тавгийца Суга и Джайкуо».

«Стебли поблекших трав и кусты около моего чума ничего не знали и не могли мне ничего сказать про заблудившегося. Наконец я спросил у хозяина речки, и он на третий день указал мне, и я наткнулся на совершенно обледенелого человека. Он был еще жив, мои спутники как можно скорее увезли его в чум».

«Хотя на мне была только одна шаманская парка, надетая на голое тело, я однако не поморозился, только сильно продрог, да и то почувствовал это, приехав к себе в чум».
Дюхадие так рассказал этнографу о своей способности: «Я и сам не знаю, где находятся эти вставленные (духами) глаза, думаю, под кожей. Когда камлаю, я ничего не вижу настоящими своими глазами, вижу теми, вставленными. Когда меня заставляют искать какую-нибудь потерянную вещь, завязывают мои настоящие глаза, и я вижу другими глазами гораздо лучше и острее, чем настоящими». Дух также «просверлил ему уши» и дал способность понимать «разговоры растений».

«И сам я удивляюсь, какая-нибудь маленькая кочка на болоте, на верхушке которой растут травы, как человек, предупреждает меня, чтобы я не сбился с пути, указывает путь заблудившегося человека, которого разыскиваю»(3).

Мы незаметно дошли до места, где ход расширяется, и попали собственно в страну матери смерти,->- Ябме-акко-абимо,— где умершие обретают новые тела вместо тех, которые тлеют в могилах. Но в Ябме-акко-абимо живут души только добрых людей и здесь они получают все возможные удовольствия и почет. Идя по этому раю саамов, мы приходим к мрачному спуску, обрамленному остроконечными черными базальтовыми скалами. Это вход в еще более глубинное царство — Рото-абимо,— властителя страны, где злых людей ждут невыносимые муки. Воздержимся от созерцания чужих страданий и возвратимся в свой мир к подножию Высокой горы. Поднимемся на нее и обратим свой взор к небу, то есть к верхнему миру саамов. Если при этом мы ничего особенного не заметим, не следует удивляться.
По возвращении на землю мы вышли из состояния эраргии и, как и люди, возвращенные врачами к жизни, теряем способность видеть «внутренним» зрением, а обычными глазами увидеть небожителя Айеке-Тиермес нельзя из-за того, что он слишком велик. Лишь его разящие стрелы-молнии доступны нашему взору. Сам же Айеке-Тиермес, несмотря на его колоссальные размеры,— божество, явно страдающее комплексом неполноценности, вызванным, очевидно, противоречием в его происхождении и воспитании. Дело в том, что он родился в результате брака одного из божеств нижнего мира с простой лапландкой, а воспитывался божеством верхнего мира. По-видимому, именно этим и объясняется непоследовательность поведения Айеке-Тиермес. Мы уже говорили, что он взял на себя, казалось бы, благородную роль истребителя злых чародеев — и в то же время он с какой-то безудержной страстью гоняется по небу за Мяндашем — большим белым оленем с черной головой и золотыми рогами, причем судьба этого оленя таинственным образом связана с судьбой земли саамов. Первая же стрела, попавшая в оленя, должна отозваться землетрясением, причем горные массивы Саа-миедны распадутся и из жерл древних подземных вулканов (т. е. Сейдозера в Ловозерах и долины рек Каскас-нюнйока (Можжевельниковой) и Ту-льйока в Хибинах) потечет огонь и высохнут все озера и реки. Вторая стрела попадет оленю в лоб, и огонь разольется по всей земле. Когда же собаки охотника набросятся на оленя и Айеке-Тиермес вонзит оленю нож в сердце, тогда упадут с неба звезды, погибнет Солнце и наступит конец мира.

У некоторых северных народов (например, у эвенков и якутов) наряду с вертикальным делением мира на верхний, средний и нижний, встречается и деление мира по горизонтали, когда эти три мира располагаются вдоль какой-нибудь реки, причем нижний мир (мир умерших) оказывается ниже устья, а верхний — выше истоков. И у лапландцев мир властительницы ископаемых богатств Выгах-ке находится одновременно и под землей, и за высокой горой. Причем, так как «нездешняя» земля располагается ниже нашей земли, последняя заслоняет солнце выгахкятам. Саамы в своей мифологии использовали представление о параллельных, или иначе, сосуществующих мирах, то есть ту концепцию, к которой обращается современная космология.

В одной из сказок саамский охотник ищет дорогу в пурге и, обойдя скалу, вдруг оказывается в ином мире, где уже нет метели, а на безоблачном небе ярко светит солнце. Здесь же стоят саамские вежи, но живут в них духи умерших предков. Пока охотник беседует с ними в «том» мире, его злой и завистливый спутник, находящийся «недалеко» от беседующих, замерзает в пурге в «этом» мире, так как лишь праведному человеку дано внутреннее зрение, чтобы видеть «иной» мир. Читатель уже догадался, что когда мы опускались в подземный мир матери смерти, то мы были и под землей, и одновременно на земле, а точнее — в другом измерении, в параллельном мире: охотник попадает в тот же мир предков, не опускаясь под землю, не погружаясь в воды озера, а просто обогнув скалу. Такое совмещение представлений о двоякости местонахождения «того» мира вообще характерно для северных народов. Так, для финнов, энцев, ненцев и селькупов «мир мертвых» находился под землей, но в то же время о нем говорили и как о находящемся на далеком озере.

Не исключено, что именно такое представление о местонахождении обители предков обусловливало появление у саамов названий топографических объектов, в которых упоминается о мире мертвых. Такие названия по логике должны локализоваться вблизи малопосещаемых местностей, не включенных в хозяйственную деятельность и пользующихся у саамов дурной славой.

Вдоль восточного берега озера Имандра тянется горный хребет, названный горой Мертвых (Юмъечорр или Яммечорр, от «яммий» — мертвец). К нему можно подойти по долине ручья Мертвых (Юмъеуайя), заканчивающейся черным базальтовым ущельем (тектонической трещиной в хребте Юмъечорр), которое, естественно, носит название ущелья Мертвых (Юмъекорр). Гибель в XVI веке в ущелье шведского отряда лишь способствовала укреплению недоброй славы этих мест. За хребтом Юмъечорр располагается почти замкнутая неприветливая долина рек Часнайока и Меридиональной. Посетим эту долину — долину Смерти (Юмъевум).

Вокруг только молчаливые хребты гор. Незаходящее солнце в неправдоподобной полуночной тишине полярного дня изливается медленно струящимся светом. Потоки светоносной тишины пронизывают тебя, весь окружающий мир. Колдовское безмолвие Саамиедны лишает слуха. Но и в этом безмолвии начинаешь слышать — слышать молчание гор. Среди отвесных мрачных утесов лежат темные зеркала озер с медленно плавающими лебедями-льдинами, и кажется, что именно здесь искатель невест веселый Лемминкяйнен из финского эпоса «Калевала» безуспешно пытался выполнить третье условие хозяйки Лапландии Лоухи — добыть лебедя Туонелы (подземного мира мертвых, который, по мнению финнов, находился на севере, на Кольском полуострове).

В подобные места проводники-саамы всегда шли с неохотой: вспомним, что в воспоминаниях советских исследователей А. Е. Ферсмана и Г. М. Крепса рассказывалось о беспокойстве, проявляемом саамами при проникновении экспедиций в глухие горные долины, в том числе и долину, лежащую за горой Мертвых.

V. СААМЫ — «ШУМЕРЫ» СЕВЕРА

Если обратиться к историческим источникам, то обнаруживается, что о саамах, небольшом народе, жившем на Крайнем Севере, было хорошо известно в северной и центральной Европе в IX — XVI веках. Мало того, даже в I веке нашей эры римский историк Корнелий Тацит в своем труде «Германия» достоверно описал быт, занятия и социальные отношения саамов.
Несомненно, интерес к лапландцам объяснялся тем, что их авторитет чародеев и кудесников был необыкновенно высок.

У финнов для обозначения «сильного» колдуна употреблялось выражение «настоящий лопарь», а в Англии в том же смысле использовалось выражение «лопарские колдуньи». В финнском эпосе «Калевала» мать Лемминкяйнена предостерегает сына от поездки в Лапландию (т. е. на Кольский полуостров):

«Не ходи ты, мой сыночек.
……………………………………..
На поля детей лапландских.
Запоет тебя лапландец,
По уста положит в угли,
В пламя голову и плечи,
В жаркую золу всю руку
На каменьях раскаленных».
(руна 12)

На Руси также широко распространилась слава о лопарях как об опасных чародеях. В Смутное время это было использовано для политической интриги, приведшей к появлению Лжедмитрия II.

Как известно, 17 мая 1606 года во время переворота в Москве был убит Юрий Богданович Отрепьев, процарствовавший почти год под именем сына Ивана Грозного — Дмитрия Ивановича (имя «Григорий» он получил при пострижении в монахи в 1600 году). Тело Лжедмитрия I с раздробленным черепом и двадцатью ранами на теле пролежало три дня на Красной площади (Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII века. М., 1937. С. 145).

Силы, заинтересованные в продолжении смуты на Руси, естественно, позаботились, чтобы, казалось бы, очевидный факт гибели самозванца стал сомнительным. Для начала был пущен слух, «что Гришка был колдун, научившийся колдовству у лапонцев: когда они дадут себя убить, могут и воскрешать себя». (Петрей П. История о Великом Князе Московском. М., 1867. С. 231).

Подробности о поведении покойника мы можем прочитать у Мартина Вера и Конрада Бюссова в Московской хронике.
«Вокруг Лжедмитриева тела, лежащего на площади, ночью сиял свет: когда часовые приближались к нему, свет исчезал и снова являлся, как скоро они удалялись. Когда его тело везли в убогий дом, сделалась ужасная буря, сорвала кровлю с башни на Кулишке и повалила деревянную стену у Калужских ворот. В убогом доме сие тело невидимою силой переносилось с места на место, и видели сидящего на нем голубя. Произошла великая тревога. Одни считали Лжедмитрия необыкновенным человеком, другие Дьяволом, по крайней мере, ведуном, наученным сему адскому искусству лапландскими волшебниками, которые велят убивать себя и после оживают»(4).

Такая мистификация вела к иррационализации народного восприятия событий Смутного времени, то есть созданию почвы, на которой без особого труда укоренялись бы любые известия о спасении Дмитрия. И поэтому спустя некоторое время население Московии вполне терпимо восприняло известие о том, что природный государь Дмитрий Иванович объявился в Польше и собирается вновь занять царский престол. Таким образом, благодаря репутации саамских нойд оказалось возможным осуществить манипулирование общественным мнением, в результате чего Русь получила очередного самозванца— Лжедмитрия II.

В 1584 году Иван Грозный приглашает волхвов с Севера России и Лапландии для толкования небесного знамения — появившейся в то время кометы. Кудесники предсказали царю неминуемую смерть 18 марта. В течение февраля Иван Васильевич еще занимался государственными делами, но его самочувствие все ухудшалось, «начали страшно распухать половые органы», и в назначенный день за шахматной доской царь «вдруг ослабел и повалился навзничь». (Горсей Д. Записки о России. XVI — начало XVII в. М., 1990. С. 85, 87). Спустя немного времени Иван Васильевич умирает.

Существует версия, что любимец царя Борис Федорович Годунов и Богдан Яковлевич Бельский помогли исполниться предсказанию лапландских нойд.

Заметное влияние оказывали лапландцы на жизнь и в норвежском королевстве. О саамской крови в жилах норвежских королей, появившейся в результате брака объединителя Норвегии конунга Харальда Прекрас-новолосого (865—933) с лопарской княжной Снёфрид (Снежный покой) недавно рассказала норвежская газета «Сагат». Другой норвежский король Гадин призывал саамскую колдунью для гаданий, а волшба другой ведуньи по имени Крака привела к тому, что корону Гадина наследовал не его старший сын Ролло, а младший — Эрик.

В средневековье Лапландия была настоящим университетом экстрасенсов. Иоганн Шеффер в труде «Лаппо-ния» свидетельствовал, что норвежцы, шведы и финны посылали своих детей к лапландцам для обучения колдовству.

Даже признавая за лапландскими нойдами те способности, которые демонстрируют нам современные экстрасенсы, мы не объясним до конца феномен авторитета именно лапландских шаманов как на своей родине, так и за ее пределами. Ведь саамы всего лишь один из многочисленных народов, жизнь которого была органично связана с шаманизмом. Известную роль здесь сыграло, конечно, и непосредственное соседство лапландцев с норвежцами и шведами, от которых слава о нойдах распространялась по северной и центральной Европе. Но, пожалуй, более существен фактор, который и позволил нам сопоставить сравнительно немногочисленный северный народ с шумерами – создателями всемирно известной цивилизации в древней Месопотамии. Как известно, шумеры не являлись коренными жителями южного междуречья Евфрата и Тигра, а пришли, скорее всего, из горных районов с уже сложившейся культурой. Попав в III тысячелетии до нашей эры в более благоприятные условия равнины, шумеры создали разветвленную ирригационную систему. Интенсивное земледелие позволило увеличить не только численность, но и плотность населения. Возросшие экономические возможности шумеров явились основой для построения великой цивилизации на основе их традиционной культуры и верований.

Нечто аналогичное произошло и с саамами. До прихода на Кольский полуостров лапландцы жили где-то в Приуралье. Там сложилась их культура, типичная для народов Севера Евразийского континента. Переместившись в северо-восточные районы Феноскандии (первоначально саамы занимали и территорию, на которой сейчас проживают финны), лапландцы попадают в условия лесотундры и тайги, то есть территорий, на порядок более продуктивных, чем тундра. Естественно, происходит резкое возрастание численности саамов. Ведь саамы — не просто самый многочисленный (50 тысяч человек) народ Великой тундры, протянувшейся от гор Норвегии до Чукотки, а народ, составляющий примерно половину численности всего коренного населения Крайнего Севера (имеется в виду весь саамский народ, населяющий не только Кольский полуостров, но и восточные районы Норвегии, Швеции и Финляндии). В то же время территория, занимаемая лапландцами, в сотни раз меньше всей Великой тундры.

Колоссальная (по северным меркам) плотность расселения саамов дала возможность этому народу проявить в относительно благоприятных условиях проживания в большей мере свои духовные возможности. Духовная культура лапландцев существовала в форме шаманизма и, пожалуй, вообще неотделима от него. Саамы не строили городов и храмов, не создапи письменной культуры, но они реализовали предоставленные им историей возможности в совершенствовании своей древней духовной культуры, носителями которой, в первую очередь, были нойды. Лапландцы — это народ, растивший на протяжении тысячелетий своих мессингов и калиостро, и именно поэтому авторитет саамских чародеев (сейчас бы мы сказали экстрасенсов) был необычайно высок во всей северной и центральной Европе.

Со времени расцвета шаманской культуры саамов прошло более пятисот лет. Уже в XIX веке у лапландцев, как отмечал известный исследователь В. М. Михайловский, сохранились лишь некоторые слабые проявления некогда могущественного шаманизма.

Цивилизованный (civilis, лат.— гражданский, общественный, государственный) человек ощущает себя живущим не в природе, а в обществе. Цивилизация склонна замыкаться в себе и рассматривает природу как источник сырья и как сцену, на которой разворачивается история народов.

Человечество XX века не зашло в тупик: ему просто становится тесно в искусственно созданных суррогатах цивилизации. Утверждению человечеством себя как самодовлеющего и самозамкнутого начала приходит конец. Нам предстоит непростой путь в будущее, и мы пройдем его. Но вначале необходимо изменить некоторые духовные парадигмы. В поисках верного понимания корней человека необходимо учесть и культурный опыт «доисторических» народов, разобраться в сильных и слабых сторонах этого опыта. В концентрированном виде он представлен в творчестве интеллигенции этих общностей: нойд – у саамов, оюнов — у якутов, тадебя — у ненцев, порха-нов — у туркмен, ёлтаку — у хантов, камов — у половцев.

Поэтому на плечи так называемых малых народов современная эпоха возлагает огромный груз общечеловеческих проблем: ведь кто как не современные саамы и эскимосы, нганасаны и юкагиры, ненцы и чукчи могут лучше понять значение собственной культуры и приложить опыт своей истории к построению новой человеческой культуры XX века.

В той же мере, что и к русским и немцам, французам и индийцам, как к любому другому народу, к «малым» народам, в том числе и саамам, относятся суровые слова из Евангелия от Матфея:
«Вы — соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему не годна, как разве выбросить ее вон на попрание людям» (5:13).

(1) Подробнее о подобного рода свидетельствах реанимированных, в том числе и в нашей стране, можно, в частности, прочитать в изданной Политиздатом в 1984 г. книге П. С. Гуревичв «Возрожден ли мистицизм?»
(2)Тавгийцы — употреблявшееся в прошлом название нганасан.
(3)Попов А. А. Тавгийцы. Труды Института антропологии и этнографии АН СССР. М.— Л., 1936. Т.1, вып. 5.
(4)Цит. по: Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1892. Т. XI, прим. 574.

ж. «Наука и религия» №10 1991 с.31-34

Айеке-Тиермес — бог-громовик с оленем МяндашемАйеке-Тиермес — бог-громовик с оленем Мяндашем

Солярный знак (бога солнца Пейве) на саамском бубне в виде четырехугольника, от углов которого идут «вожжи» на всю землю. На левой «вожже» — изображение бога-громовика Айеке-Тиермеса, на правой — бога ветра Пьегг-ольмаяСолярный знак (бога солнца Пейве) на саамском бубне в виде четырехугольника, от углов которого идут «вожжи» на всю землю. На левой «вожже» — изображение бога-громовика Айеке-Тиермеса, на правой — бога ветра Пьегг-ольмая

Саамский бубен. Является главной ритуальной принадлежностью шамана. Наше путешествие в подземный мир Ябме-абимо не носило бы характер непродуманной импровизации, если бы мы предварительно использовали в полной мере те возможности, которые предоставляет этот замечательный инструмент. При изготовлении бубна нужно соблюдать целый ряд обрядов и правил, в частности, для обода следует найти дерево, растущее посолонь (т. е. по движению солнца, с востока на запад — В. Даль), что угодно богу солнца Пейве. Нарисуем на бубне красной краской фигурки главных божеств лопарского пантеона. Конечно, не следует использовать знаки тех богов, общение с которыми нам пока не по силам. Например, знак небесного бога Мадератча рисовали лишь самые сильные нойды. В центре поместим знак бога солнца Пейве (1), нанесем знаки бога грома Айке-Тиермеса (2), повелителя ветров Пьегг-ольмая (3), богини земли Маддер-акке (4), изобразим также подземный мир Ябме-абимо (5), мертвого нойду (6), медведя (7) и т. д. Предположим, что мы находимся на берегу Сейдозера, где расположен спуск в царство мертвых. Положим специальное кольцо «арпа» на знак Пейве и начнем бить по бубну колотушкой из дерева или рога оленя. Если направление движения кольца указало на северо-восток, то нам следует идти в направлении цирков горы Аллуайв (Высокой). При этом нас должно обнадежить, что при своем движении кольцо вращалось посолонь — это хорошее предзнаменование. Далее, если арпа останавливалась на знаке богини земли (4), а затем на изображении медведя (7), то для полной гарантии благополучного возвращения из загробкого мира нам следует добыть в тайге медведя и принести жертву Маддер-акке. Еще проще подойти к самому берегу Сейдозера и пением и игрой на бубне вызвать сайво куэлле (духа-помощника) и с его помощью отправиться в царство мертвых. Рисунки Р. ФедороваСаамский бубен. Является главной ритуальной принадлежностью шамана.

Наше путешествие в подземный мир Ябме-абимо не носило бы характер непродуманной импровизации, если бы мы предварительно использовали в полной мере те возможности, которые предоставляет этот замечательный инструмент.

При изготовлении бубна нужно соблюдать целый ряд обрядов и правил, в частности, для обода следует найти дерево, растущее посолонь (т. е. по движению солнца, с востока на запад — В. Даль), что угодно богу солнца Пейве. Нарисуем на бубне красной краской фигурки главных божеств лопарского пантеона. Конечно, не следует использовать знаки тех богов, общение с которыми нам пока не по силам. Например, знак небесного бога Мадератча рисовали лишь самые сильные нойды. В центре поместим знак бога солнца Пейве (1), нанесем знаки бога грома Айке-Тиермеса (2), повелителя ветров Пьегг-ольмая (3), богини земли Маддер-акке (4), изобразим также подземный мир Ябме-абимо (5), мертвого нойду (6), медведя (7) и т. д.

Предположим, что мы находимся на берегу Сейдозера, где расположен спуск в царство мертвых. Положим специальное кольцо «арпа» на знак Пейве и начнем бить по бубну колотушкой из дерева или рога оленя. Если направление движения кольца указало на северо-восток, то нам следует идти в направлении цирков горы Аллуайв (Высокой). При этом нас должно обнадежить, что при своем движении кольцо вращалось посолонь — это хорошее предзнаменование. Далее, если арпа останавливалась на знаке богини земли (4), а затем на изображении медведя (7), то для полной гарантии благополучного возвращения из загробкого мира нам следует добыть в тайге медведя и принести жертву Маддер-акке.

Еще проще подойти к самому берегу Сейдозера и пением и игрой на бубне вызвать сайво куэлле (духа-помощника) и с его помощью отправиться в царство мертвых.

Рисунки Р. Федорова